Инженер-электрик добежал от Питера до Владивостока

Зимой 2020 г. 29-летний инженер-электрик Максим Егоров из Питера взял отпуск без содержания, 5-килограммовый рюкзак и побежал во Владивосток. 10 тыс. км расстояния он смог преодолеть только за 14 месяцев.

– Мне часто напоминают про Форреста Гампа. Но это не моя история. Меня не бросала девушка, никакого горя не случилось. То есть какого-то спускового крючка не было. Просто росло чувство неудовлетворения от того, как проходит жизнь. Я понимал, что топчусь на одном месте, ничего особо не делаю для себя, для других. И в голове постепенно созревал этот план – пробежать через всю Россию. Суть не только и не столько в испытании на выносливость. Я хотел изменить мировоззрение, мышление. Грубо говоря, научиться думать иначе. Плюс страну по­смотреть – как, чем живёт народ.
У меня не было задачи побить рекорд или сделать из забега благотворительную акцию. Рассуждал так: если получится, наверняка поможет кому-то. Посмотрят на меня люди: «А ведь Макс сделал это!» – и что-то для себя возьмут. Тоже поверят в свои силы, найдут внутренние резервы, чтобы не опустить руки.

Но всё пошло не по плану

Лёгкой атлетикой я занимаюсь со школы, но до этого бегал только марафоны (42 км). Когда составил маршрут от Питера до Владивостока, вышло 10 тыс. км. Много. Но показалось, что реально. Стартовать решил с питерского марафона «Дорога жизни» – 26 января 2020 г. Прикинул, если бежать по 55 км в день, то где-то за полгода доберусь до Владивостока. А оттуда махну в Токио на Олимпиаду, болеть за наших.
В рюкзаке минимум необходимого – одежда, запасные кроссовки, средства гигиены… Примерно 5 кг. Вариант бежать с палаткой даже не рассматривал. Лишние килограммы – нагрузка на спину, суставы. Не скажу, что это вообще нереально. Допускаю, что тот, у кого организм мощнее, сможет двигаться и с 30 кг на плечах. Организм вообще к любым трудностям адаптируется, в отличие от головы. Вот это самое слабое место у человека.
Я недолго размышлял перед тем, как написать заявление на работе. Оставить стабильность – несложно. Стабильность вообще существует лишь в нашем воображении. В любой момент что-то может пойти не так: тебя уволят, ты сломаешь ногу и лишишься заработка. Так зачем цепляться за это? Сложно другое – убрать страх и отправиться в направлении неизвест­ности.
Первые 2 месяца я шёл в графике. Но после Уфы меня начал тормозить коронавирус. Я, конечно, следил за новостями, но не понимал масштаба: ну какая-то инфекция где-то распространяется. А тут комендантский час, гостиницы, кафешки позакрывались. Где ночевать (причём я неприхотливый, могу спать хоть на полу), где есть – всё это сбивало с пути. Маршрут становилось прокладывать всё сложнее. Да и Олимпиаду, на которой я хотел побывать, отменили… Но ведь никто не обещал, что всё идеально сложится. Я чувствовал в себе силы, останавливаться не хотелось ни перед чем.

Ни перед пандемией, ни перед финансовыми трудностями, которые давили, ни перед физической усталостью, ни перед моральной. А головой я стал проседать прилично, особенно когда начались большие расстояния после Урала. Чем дальше, тем больше приходилось отодвигать сроки, которые себе отвёл. План рухнул. Вот я уже не укладываюсь в 8 месяцев, вот уже в год. Оборачиваешься назад: неужели, так мало осилил? И как бы теряется ценность всего, что ты задумал. Это деморализует. Честно, за те год и два месяца, что ушли на этот забег, наверное, можно от Питера до Владивостока добежать и обратно. Но это при условии, что рядом едет машина сопровождения. Как минимум не надо ломать голову над ночлегом. А мне что приходилось делать? Я бежал сколько мог. Когда понимал, что нет сил, фиксировал пробежку, ловил попутку и ехал в ближайший населённый пункт спать. Утром снова ловил попутку и возвращался на свою точку, чтобы опять бежать. Это тоже отдельный геморрой. И разные варианты развития событий, к которым надо быть готовым.
А потом снова наступила зима. Только это уже зима в восточной части страны. Если при минус 25°C ещё бежишь нормально, только горло замерзает, то ниже – холод уже проходит в лёгкие. Это серьёзный риск. Забайкальский край, Амурская область – там самая жёсткая штука. В Сковородине, где поворот на Якутию, я 10 дней в гостинице проторчал. Ночью минус 40°C, днём – минус 30. Ты можешь попробовать, но должен отдавать себе отчёт, что вокруг никого, случись что – не докричишься. И если до следующего обитаемого места 100 км, ты должен добежать туда всеми правдами и неправдами. Если настроиться на это, то ты бежишь. Нет – даже не стоит из гостиницы выходить.,

До Урала и после

Урал и правда делит Россию на две части. Только когда своими глазами увидишь эти пространст­ва на востоке, понимаешь: на западе всё в миниатюре. А восток… Если поля – то бесконечные. Горы такие, что рядом с ними чувст­вуешь себя мелким, ничтожным человечком. Леса сумасшедшие. Я забирался на «Красноярские Столбы» – такие виды открываются! Байкал – само собой. Залез в воду – тут же чувствуешь её мощь. Забайкалье с сопками… Именно природа поразила меня больше всего. Столько энергии дала! Опять же кто-то, может, от мегаполиса заряжается. Но не я. Я же не питерский, пусть дома меня все так и называют. Просто поехал туда учиться 10 лет назад и остался. А родился я в Чувашии, в деревне. Туда и отправляюсь каждый раз, когда батарейки садятся.
Да и люди по мере удаления от центра меняются. Оно понятно – другая концентрация самих людей, другое наполнение жизни, другие условия. Грубо скажу, но на западе немножко мы подразжирели, можем себе позволить рассуждать о плюсах и минусах дистанционной работы. А там такие места, где не то что интернета, связи нет. Где дыры в асфальте, который положили ещё в советские времена, зимой песком засыпают и водой заливают. Меня, кстати, один дальнобойщик попросил: «Если получится, расскажи про дороги Курганской области». Вот, рассказываю. Где объезд Казахстана, всё убито настолько, что фуры едут на такой же скорости, что я бегу. Да, крупные города в порядке, но стоит только отъехать вглубь… Горячая вода в душе – лимитирована. Чтобы тепло было в доме, надо печку топить – как в деревне. Вот только это не деревня, а город…
Может, именно сложности так формируют человека, но там реально другой уровень взаимопомощи, сплочённости. Все более открытые, душевные. Не пытаются казаться лучше, чем есть, ценят слово: сказали – сделают. Взять те же попутки. Ну, может, единицы пальцем у виска крутили, а так: «Докинем, без проблем». Или ночлег. Мой бюджет не предполагал постоянного проживания в гостиницах. На отрезке до Уфы были приятели, друзья, я специально прокладывал свой маршрут так, чтобы у них остановиться. А после Уфы и до самого Владивостока я ночевал уже у абсолютно незнакомых людей. Кто-то писал в соцсетях, предлагая помощь. Кого-то просто встречал по пути. Притормозит машина, спросят кто-что, отвечаю: «Максим, бегу из Питера во Владивосток». Мне: «Доберёшься до нашего городка, останавливайся у нас». Так тебя потом ещё и как эстафетную палочку передают, звонят приятелям: «Парнишка завтра прибежит, кровать ему организуйте».

Наедине с собой

За 10 тыс. км я поменял шесть пар кроссовок. Не то чтобы убивал их напрочь, но со временем амортизация заканчивалась – вредно для суставов. Надо брать новые. Старые не выкидывал, отправлял по почте домой в Чувашию. На память и, так сказать, для дальнейшего использования. Что удивительно, всё дошли.
Пока бежал, подумал обо всём и по-разному. Только это мысли другого порядка, нежели чем в городе. Там рамки, обязательст­ва, постоянно что-то напрягает. А тут ты наедине с собой. Это такое состояние – не для каждого. Многие его просто боятся, потому что именно так приходят нас­тоящие мысли, побуждающие что-то делать. Мне кажется, что и пьют некоторые поэтому. Чтобы не остаться наедине с такими мыслями.
Но это то, что мне было нужно. Сравниваю себя зимой ­2020-го и сейчас. Да, я иначе смотрю на многие вещи. Как ни крути, стал сильнее, выносливее. Та же планка усталости отодвинулась.
Сейчас хочу переварить всё это. Дальше – посмотрим, куда двигаться. В любом случае буду бегать, выступать на соревнованиях. Это то, что я люблю. А какие-то новые грандиозные маршруты… Для этого надо иметь то, что тебя мотивирует. По сути, это две вещи – либо желание избавиться от чего-то, либо желание приобрести. Пока у меня такой мощной мотивации нет.