Почему ПЦР-тестирование в России выгоднее, чем торговля золотом?
Федеральная антимонопольная служба приступила к проверке обоснованности стоимости ПЦР-тестов. Впрочем, чем бы ни закончились изыскания антимонопольщиков, за последние два года медицинские лаборатории уже успели искупаться в золотом водопаде. А многомиллиардные прибыли уже надёжно припрятаны в зарубежных офшорах.
Заметим, что проверять справедливость ценообразования на ПЦР-тесты в частных клиниках и лабораториях будут уже не первый раз. Не далее как летом прошлого года премьер-министр уже давал аналогичное поручение. Только вот громких отчётов от ФАС и Роспотребнадзора почему-то так и не последовало. Между тем, по свидетельству аналитиков рынка, навар частников на ПЦР-тестировании зашкаливает, превышая и 100%, и 200%.
Сверхприбыли от ПЦР-тестирования уже не первый год делят между собой четыре крупных игрока – «Хеликс», «Гемотест», KDL и «Инвитро». Двое последних предпочитают выводить средства в кипрские офшоры, о конечных бенефициарах которых известно совсем немного
Представители лабораторий возражают: дескать, а как же труд медсестёр, расходы на средства индивидуальной защиты? Плюс пришлось закупить специальное оборудование для проведения теста, стоимость которого может доходить до 2 млн рублей…
Впрочем, даже если по максимуму рассчитать все эти составляющие, то себестоимость проведения теста составит менее 900 рублей. Никак не вяжется с теми тысячами, которые требуют от нас в лабораториях. Не говоря уже о том, что в некоторых компаниях ценник на услуги медперсонала выделяется отдельной строкой. Например, в «Гемотесте» соскоб стоит 410 рублей. В «Инвитро» работы по взятию биоматериала для ПЦР-диагностики оценили в 550 рублей. Так что по факту общая стоимость теста оказывается вовсе не 2–2,5 тыс. рублей, а все 3 тысячи.
Поистине космические накрутки делаются на срочные тесты. Особенно в этом преуспели в лаборатории «Хеликс», где за экспресс-тест с результатом в течение часа требуют 7900 рублей.
Кстати, мало кто обращал внимание, что заявленные лабораториями 12 или 24 часа подготовки теста вовсе не дают гарантии, что вы получите результат именно в этот промежуток времени. Расхожая уловка: вам звонят из лаборатории и говорят, что результат теста вышел неоднозначным, так что придётся переделать. Если времени ждать нет, выход один – делать срочный тест за час.
В этом смысле, пожалуй, самой «засекреченной» компанией является «Инвитро». Лаборатория появилась ещё в 1995 году, её основателем стал врач-реаниматолог Александр Островский, работавший в Институте нейрохирургии им. Бурденко. По информации на официальном сайте компании, г-н Островский сегодня является председателем консультативного совета «Инвитро».
Бенефициаром ветклиники является кипрская компания Invitro Holding Ltd. И именно она также владеет холдингом «Инвитро». Официально владельцы офшора никогда не раскрывались.
По информации Life, Островский владеет 20 сотками и роскошным особняком в элитном посёлке Белая Гора в Истринском районе Подмосковья, а также несколькими квартирами в Москве. Также, по непроверенным данным, семье Островского может принадлежать агентство недвижимости «Базис О», медцентр «Знакомый доктор» и ветклиника «Вет юнион».
Между тем, как сообщал ura.ru, в структуре Invitro Holding LTD находится ещё шесть компаний. Одна из них – Bitest LTD, владеющая 18% головного офшора, принадлежит Александру Островскому. Держателем самого крупного пакета в 25% акций числится некое Zyun Holdings LTD, созданное в 2015 году и принадлежащее двум гражданам России – Елене и Павлу Куликовским. Однако, учитывая, что уставной капитал компании составляет всего лишь 8 долларов, можно предположить, что фирма является только прикрытием истинных бенефициаров. По данным СПАРК, чистая прибыль только флагманской компании ООО «Инвитро» по итогам 2020 года составила более 1 млрд рублей. Это в 60 раз больше, чем ООО получило в доковидный 2019 год.
Ещё одна лаборатория, уходящая корнями в кипрские офшоры, – KDL. В самой компании не скрывают: популярность ПЦР-тестирования в 2021 году выросла на 237%. Так что, по неофициальным прогнозам, размер прибыли компании по итогам прошедшего года может составить более 3 млрд рублей. В 2020 году выручка KDL составила 7,5 млрд рублей (по сравнению с 5 млрд годом ранее), а чистая прибыль выросла с 1 до 1,95 миллиарда. Головной компанией сети лабораторий KDL является «КДЛ Домодедово-Тест», которым, в свою очередь, владеет кипрский офшор Flamson Management Limited. Известно также, что на момент создания KDL в начале нулевых компания принадлежала двум бизнесменам – Владимиру Полякову и Александру Девяткову. В 2012 году KDL привлекла инвестиции ЕБРР, UFG Private Equity II и CapMan Russia Fund, которые в общей сложности приобрели 75% акций компании.
(Источник: СПАРК)
Доходы сети лабораторий в ковидные годы выросли до 10 млрд рублей. Чистая прибыль увеличилась в десятки раз – с 88,4 млн в 2019 году до 1,34 млрд в 2020-м. По итогам 2021 года «Хеликс», предположительно, получит чистую прибыль в размере 2 млрд рублей. Примечательно, что на коронавирусные тесты у «Хеликса» приходится до 23% всего объёма выполняемых работ.
Единственная компания, у которой нет видимых связей с зарубежными владельцами, – «Гемотест». Кстати, она единственная из всех крупных сетей лабораторий, которой достались самые жирные «ковидные» госконтракты. По оценкам Life, если в 2015–2019 годах компания заключила договоров с государством на 100–150 млн рублей, то в 2020 году объёмы госзаказов выросли почти до 1 миллиарда. Неудивительно, что рекордный рост показала чистая прибыль «Гемотеста»: если в 2019 году она составляла всего 105 млн рублей, то в 2020-м этот показатель вырос более чем в 50 раз и составил 5,58 млрд рублей. Единственный владелец «Гемотеста» – Рудем Газиев: 67% акций компании принадлежит ему напрямую, а ещё 33% – через ООО «ПК Инвест-БА».
Настоящим подспорьем бизнес на ПЦР-тестах стал и для частных клиник. Так, 46-процентный рост прибыли продемонстрировала группа компаний «Медси», контролируемая олигархом Владимиром Евтушенковым.
Что интересно, до пандемии дела у «Медси» шли не очень хорошо. Так, с 2006 по 2016 год общий чистый убыток компании составил 3,8 млрд рублей. С приходом ковида дела резко пошли в гору. В 2020 году выручка составила 20,3 млрд рублей, чистая прибыль – 1,4 миллиарда. Предположительно, по итогам прошлого года «Медси» получит 2,1 млрд чистой прибыли.
Заметим, что проверять справедливость ценообразования на ПЦР-тесты в частных клиниках и лабораториях будут уже не первый раз. Не далее как летом прошлого года премьер-министр уже давал аналогичное поручение. Только вот громких отчётов от ФАС и Роспотребнадзора почему-то так и не последовало. Между тем, по свидетельству аналитиков рынка, навар частников на ПЦР-тестировании зашкаливает, превышая и 100%, и 200%.
Сверхприбыли от ПЦР-тестирования уже не первый год делят между собой четыре крупных игрока – «Хеликс», «Гемотест», KDL и «Инвитро». Двое последних предпочитают выводить средства в кипрские офшоры, о конечных бенефициарах которых известно совсем немного
Накрутили!
«Я задавал вопрос о стоимости производства экспресс-тестов. Минпромторг отвечает, что это коммерческая тайна. Хорошо, сообщите цену, по которой вы закупаете ПЦР-тесты. Сообщили: 120–150 рублей. Тогда почему 1,5–2 тыс. рублей стоимость ПЦР-теста для людей? Кто на этом нагревает руки?» – негодовал в середине января депутат Госдумы Олег Нилов.Представители лабораторий возражают: дескать, а как же труд медсестёр, расходы на средства индивидуальной защиты? Плюс пришлось закупить специальное оборудование для проведения теста, стоимость которого может доходить до 2 млн рублей…
Впрочем, даже если по максимуму рассчитать все эти составляющие, то себестоимость проведения теста составит менее 900 рублей. Никак не вяжется с теми тысячами, которые требуют от нас в лабораториях. Не говоря уже о том, что в некоторых компаниях ценник на услуги медперсонала выделяется отдельной строкой. Например, в «Гемотесте» соскоб стоит 410 рублей. В «Инвитро» работы по взятию биоматериала для ПЦР-диагностики оценили в 550 рублей. Так что по факту общая стоимость теста оказывается вовсе не 2–2,5 тыс. рублей, а все 3 тысячи.
Поистине космические накрутки делаются на срочные тесты. Особенно в этом преуспели в лаборатории «Хеликс», где за экспресс-тест с результатом в течение часа требуют 7900 рублей.
Кстати, мало кто обращал внимание, что заявленные лабораториями 12 или 24 часа подготовки теста вовсе не дают гарантии, что вы получите результат именно в этот промежуток времени. Расхожая уловка: вам звонят из лаборатории и говорят, что результат теста вышел неоднозначным, так что придётся переделать. Если времени ждать нет, выход один – делать срочный тест за час.
Кто скрывается в офшорах
Сверхприбыли от ПЦР-тестирования уже не первый год делят между собой четыре крупных игрока – «Хеликс», «Гемотест», KDL и «Инвитро». Двое последних предпочитают выводить средства в кипрские офшоры, о конечных бенефициарах которых известно совсем немного.В этом смысле, пожалуй, самой «засекреченной» компанией является «Инвитро». Лаборатория появилась ещё в 1995 году, её основателем стал врач-реаниматолог Александр Островский, работавший в Институте нейрохирургии им. Бурденко. По информации на официальном сайте компании, г-н Островский сегодня является председателем консультативного совета «Инвитро».
Бенефициаром ветклиники является кипрская компания Invitro Holding Ltd. И именно она также владеет холдингом «Инвитро». Официально владельцы офшора никогда не раскрывались.
По информации Life, Островский владеет 20 сотками и роскошным особняком в элитном посёлке Белая Гора в Истринском районе Подмосковья, а также несколькими квартирами в Москве. Также, по непроверенным данным, семье Островского может принадлежать агентство недвижимости «Базис О», медцентр «Знакомый доктор» и ветклиника «Вет юнион».
Между тем, как сообщал ura.ru, в структуре Invitro Holding LTD находится ещё шесть компаний. Одна из них – Bitest LTD, владеющая 18% головного офшора, принадлежит Александру Островскому. Держателем самого крупного пакета в 25% акций числится некое Zyun Holdings LTD, созданное в 2015 году и принадлежащее двум гражданам России – Елене и Павлу Куликовским. Однако, учитывая, что уставной капитал компании составляет всего лишь 8 долларов, можно предположить, что фирма является только прикрытием истинных бенефициаров. По данным СПАРК, чистая прибыль только флагманской компании ООО «Инвитро» по итогам 2020 года составила более 1 млрд рублей. Это в 60 раз больше, чем ООО получило в доковидный 2019 год.
Ещё одна лаборатория, уходящая корнями в кипрские офшоры, – KDL. В самой компании не скрывают: популярность ПЦР-тестирования в 2021 году выросла на 237%. Так что, по неофициальным прогнозам, размер прибыли компании по итогам прошедшего года может составить более 3 млрд рублей. В 2020 году выручка KDL составила 7,5 млрд рублей (по сравнению с 5 млрд годом ранее), а чистая прибыль выросла с 1 до 1,95 миллиарда. Головной компанией сети лабораторий KDL является «КДЛ Домодедово-Тест», которым, в свою очередь, владеет кипрский офшор Flamson Management Limited. Известно также, что на момент создания KDL в начале нулевых компания принадлежала двум бизнесменам – Владимиру Полякову и Александру Девяткову. В 2012 году KDL привлекла инвестиции ЕБРР, UFG Private Equity II и CapMan Russia Fund, которые в общей сложности приобрели 75% акций компании.
(Источник: СПАРК)
Короли госзаказов
Ещё один крупный игрок рынка – сеть лабораторий «Хеликс» – также сумел извлечь миллиардные прибыли из эпидемии. Компания вышла на рынок в 1998 году, её основал питерский учёный Юрий Андрейчук, которому и по сей день принадлежит значительная доля в 20,42%. Другим крупным пакетом компании, по информации СМИ, одно время владел экс-премьер Киргизии Джоомарт Оторбаев, которому принадлежало 25,15%. С Оторбаевым Андрейчук познакомился в своём родном Санкт-Петербурге через общих университетских знакомых. Сегодня акции Оторбаева, предположительно, принадлежат его дочери Сайне Оторбаевой. Ещё один крупный акционер «Хеликса» – Павел Яблочков, который является держателем 10%.Доходы сети лабораторий в ковидные годы выросли до 10 млрд рублей. Чистая прибыль увеличилась в десятки раз – с 88,4 млн в 2019 году до 1,34 млрд в 2020-м. По итогам 2021 года «Хеликс», предположительно, получит чистую прибыль в размере 2 млрд рублей. Примечательно, что на коронавирусные тесты у «Хеликса» приходится до 23% всего объёма выполняемых работ.
Единственная компания, у которой нет видимых связей с зарубежными владельцами, – «Гемотест». Кстати, она единственная из всех крупных сетей лабораторий, которой достались самые жирные «ковидные» госконтракты. По оценкам Life, если в 2015–2019 годах компания заключила договоров с государством на 100–150 млн рублей, то в 2020 году объёмы госзаказов выросли почти до 1 миллиарда. Неудивительно, что рекордный рост показала чистая прибыль «Гемотеста»: если в 2019 году она составляла всего 105 млн рублей, то в 2020-м этот показатель вырос более чем в 50 раз и составил 5,58 млрд рублей. Единственный владелец «Гемотеста» – Рудем Газиев: 67% акций компании принадлежит ему напрямую, а ещё 33% – через ООО «ПК Инвест-БА».
Настоящим подспорьем бизнес на ПЦР-тестах стал и для частных клиник. Так, 46-процентный рост прибыли продемонстрировала группа компаний «Медси», контролируемая олигархом Владимиром Евтушенковым.
Что интересно, до пандемии дела у «Медси» шли не очень хорошо. Так, с 2006 по 2016 год общий чистый убыток компании составил 3,8 млрд рублей. С приходом ковида дела резко пошли в гору. В 2020 году выручка составила 20,3 млрд рублей, чистая прибыль – 1,4 миллиарда. Предположительно, по итогам прошлого года «Медси» получит 2,1 млрд чистой прибыли.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
