ВУЗ Пензы с помощью «чекистской» методички выявляет студентов, представляющих скрытую угрозу для власти

Администрация Пензенского государственного университета в начале 2020 года раздала кураторам студенческих групп новые методические пособия о том, как по внешним признакам распознать «представляющих угрозу» студентов.
Сами студенты не восприняли методичку всерьез и считают, что таким образом власти и руководство вуза борются с неугодной молодежью. Эксперт из ВШЭ полагает, что методичка напоминает комсомольские «указиловки», а составлять ее помогали сотрудники ФСБ. Подробности — в обзоре «7х7».

Признаки деструктивного поведения. Пирсинг, наушники и принт «Нечего терять»

По версии авторов методички, о возможном участии студента в деструктивных течениях можно говорить, если у студента одновременно есть хотя бы три признака из списка. Внешний вид
1. Одежда с агрессивными надписями «Ненависть», «Нормальные люди боятся меня», «Нечего терять», «Оффник», с изображением оружия, нацистской или агрессивной советской символикой.
2. Пирсинг в ушах и на лице студента: «от четырех и более суммарных проколов у девушек, от двух и более проколов у юношей свидетельствует о склонности к саморазрушительному поведению».
3. Синяки и царапины на теле студента появляются чаще двух раз в месяц.
4. Наушники. Молодой человек большую часть времени ходит в них и избегает общения с окружающими.

Поведение
1. Студент отводит взгляд в разговоре или довольно долго проявляет нервозность (чешется или чешет нос, без необходимости и часто поправляет одежду, кусает губы, топает ногой, оглядывается по сторонам), и это не связано с предстоящей контрольной или экзаменом.
2. Излишняя эмоциональность: «смеется без повода или смеется над смертью», «плачет без повода или плачет о позитивных сообщениях».
3. Рисунки. Студент рисует жуткие и пугающие картинки или просто заштриховывает бумагу.
4. Изоляция от одногруппников, прогулы и конфликты с преподавателями, особенно если студент угрожает, запугивает или проявляет в их сторону агрессию.
Цитаты из методички:
Если другие обучающиеся обходят молодого человека стороной, шарахаются, когда он проходит рядом; либо, наоборот, хихикают, когда называют его имя (если он не смеется сам) и шутят над ним не по-доброму.
«Молодой человек ведет тетрадь или записную книжку, в которую записывает имена других людей без указания цели; угрожает, что запишет имя кого-то в свою тетрадь или записную книжку».
5. Подручные «линейка, ручка, тяжелые предметы», которые используются в качестве оружия.
«Воровской» и анархистский сленг
1. Участие студента в группе, которая носит схожую одежду, вместе проводит перемены, вместе ходит домой. Это потенциальный признак отклонения, если хотя бы один человек из группы имеет и другие признаки девиантного поведения.
2. Для ультрадвижения: рисунки на теле, провокация агрессии, драки и связи с зэками («собирает и сдает деньги на „грев зоны“»).
3. «Воровской» сленг и речевые обороты «блатной романтики»: «добрый вечерочек», «доброе утро, хулиганы», «элитный движ», «злая молодежь», «я плохой сын хорошей матери», «Дай бог, чтоб ваша хата не знала ни доктора, ни адвоката», «Братва дороже всех ***. Запомни, брат, не предавай друзей», «Мы в беспорядке чувствуем себя в порядке», «Мы не нарушаем правила, мы просто живем по своим».
4. Чтение специфичной литературы. Например, студента-анархиста можно определить по анархистским книгам, интересу к истории революций, «негативному отношению к действующему правительству и органам правопорядка (особенно ФСБ)».
Примеры из анархистского сленга и кричалок: «банда луки», «мы против системы», «ФСБ — главный террорист», «ФСБ пытает ваших детей», «Мы отрицаем государство, потому что государство отрицает свободу», «Анархия — мать порядка», «Свобода или смерть», «Буржуев — на нары, рабочих — на Канары!», «Ешь богатых», «Запрещено запрещать», «Наша родина — весь мир, наш закон — свобода!».

Откуда взялась методичка

В методическом пособии, которое разработало управление воспитательной и социальной работы пензенского госуниверситета, — 36 страниц.
«Издание составлено на основании современных исследований активности молодежи в сети Интернет и отражает наиболее распространенный токсический контент», — говорится в аннотации к пособию.

Содержание методички заимствовано из другой методички — «Методическое пособие по выявлению признаков риска поведения в социальных медиа». Ее издало АО «Крибрум» по материалам конференции «Цифровая гигиена» в апреле 2019 года. На сайте компании сказано, что группа компаний InfoWatch и компания «Ашманов и партнеры» создали «Крибрум» для разработки интеллектуальной системы мониторинга и анализа социальных медиа. Основатели компании — Игорь Ашманов и Наталья Касперская. Девиз компании — «Мы слушаем сеть».
— Вообще-то [пензенская методичка] не просто основана на нашей, а цельностянута, насколько можно судить, — сказал «7х7» Игорь Ашманов. — Нам не жалко. Такие вещи чем шире, тем лучше, но ссылку [на «Крибрум»] можно было бы дать.
Отличие от московской методички одно: в первоисточнике говорится об исследованиях в отношении подростков, в университетском пособии — о студентах.
Аналитики «Крибрума» третий год ведут проект: выявляют деструктивные движения молодежи в Рунете на основе собственной технологии мониторинга и анализа социальных сетей.
— Это проект, который мы делаем совместно со многими ведомствами, он имеет практические результаты. Данные в этой методичке — прямо «с полей», — пояснил Ашманов. — У нас работает большая группа аналитиков. В том числе бывших сотрудников МВД и других спецслужб, а также лингвистов и поведенческих психологов.
С какими именно ведомствами сотрудничает компания, Ашманов не сказал: «С кем мы работаем и кому поставляем данные — это другая история».
Компания выкачивает все социальные сети и сервисы Рунета (Facebook, «ВКонтакте», «Одноклассники», Тwitter, Instagram, Youtube, «Живой Журнал», TikTok, Telegram-каналы — всего 340 миллионов русскоязычных аккаунтов, которые принадлежат 80 миллионам пользователей) и все интернет-СМИ (22 тысячи). Примерно 75% всех аккаунтов аналитики выкачивают каждые 15 секунд, остальное — в течение одного-двух часов. Система автоматически определяет тематику сообщений, их тональность (позитив/негатив/нейтрально), выявляет схемы распространения вбросов, деструктивных групп и их лидеров.
По данным экспертов «Крибрума», в деструктивные течения в Рунете вовлечены около 5 миллионов аккаунтов российских подростков (35% от общего числа подростков в России). К наиболее опасным авторы методички относят ультрадвижение (футбольные фанаты, уличные драки, антифашисты), анархизм, девиантное поведение и шок-контент, сатанизм, наркоманию, нацизм и скулшутинг (массовые расстрелы в школах).
Все они, считают авторы, ведут к снижению успеваемости и прогулам, «агрессивному, игнорирующему и снисходительному отношению к педагогу», «неуважению и травле педагога».

Что говорят студенты

Первыми о новой методичке ПГУ 13 января сообщили в своем Telegram-канале пензенские комсомольцы, среди которых много студентов: «Власть боится активности молодежи и пытается реагировать хотя бы так. Получается фарс».
— Там, где речь идет не об общественных движениях, все нормально: показана опасность АУЕ-субкультуры и, в целом, дано представление об интересах молодежи, — рассказал секретарь ЛКСМ, студент ПГУ Александр Рогожкин. — Жесть начинается там, где задевается политика. То написано, что футболка [с надписью] СССР — признак агрессии, то символ антифашизма указан в контексте деструктивного влияния на молодежь. В целом методичка для кураторов создает образ молодежи как врага — и в этом основная ее проблема. Этим изданием путинский режим и вся вертикаль, включая работников вузов, доказывает страх перед ростом протестных настроений среди молодежи. В студенческом сообществе методичку не восприняли всерьез. Методичка была опубликована в группе пензенского комсомола и в паблике aroma — это группа с шутками на тему жизни студентов ПГУ. Везде брошюру высмеяли. В личных разговорах студенты просто улыбаются: «Опять начальство и деканат фигню какую-то придумали».
Студенты связывают появление методички в Пензе с делом «Сети»*. На момент ареста в ПГУ учились один из осужденных Илья Шакурский и другой фигурант — его друг Егор Зорин.
По мнению другого студента (дал комментарий на условиях анонимности), наряду с реально опасными течениями методичка объявляет «охоту на меланхоликов и интровертов». Под удар, с его слов, попали и те, кто придерживается идеологии равенства, братства и свободы — анархисты и коммунисты:
— Я здорово посмеялся, потому что давно не читал такой бред. Чего только стоит определение девиантного поведения по наличию пирсинга: если у мальчиков их больше двух, а у девочек больше четырех, то они относятся к представителям так называемой группы риска. Почему такое гендерное отличие — непонятно. У меня множество друзей с татуировками, пирсингами, при этом могу назвать их одними из самых приличных и достойных людей в моем окружении. С другой стороны, это наталкивает на мысль, что государство решило взяться всерьез за ту молодежь, к которой имеет наименьший доступ, на которую имеет наименьшее влияние и с которой полное непонимание. Все это говорит о том, опять же, что государство решило идти не на попытки контакта с молодежью, а на конфронтацию. Конечно, ни к чему хорошему это не приведет.

Кодекс этики университета

Что ответил ректор
На редакционный запрос ректор Пензенского государственного университета Александр Гуляков сообщил, что пособие издано в вузе в декабре 2019 года. Он подтвердил, что с января методичку раздали кураторам студенческих групп, чтобы проводить профилактику и избежать вовлечения молодежи в террористическую и экстремистскую деятельность. В университете действует одноименная пятилетняя программа на 2019–2024 годы.
В основу понятия «деструктивное поведение», следует из ответа, легла информация от психологов и профильных специалистов, в том числе — из силовых ведомств. Оно трактуется как разрушительное поведение, направленное вовне или на самого себя.
Как следует из ответа ректора, никаких санкций в отношении студентов пособие не предусматривает. Пособие — это рекомендация. Кураторам предлагается наблюдать за поведением студента, помогать и поддерживать. Первые итоги работы кураторов с методическим пособием в университете еще не подвели.
ЗДАНИЕ УНИВЕРСИТЕТА, ВХОД НА ТЕРРИТОРИЮ ЗАКРЫТ
Что написано в документах ПГУ
В Правилах внутреннего распорядка вуза написано, что обучающиеся имеют право на свободу совести, информации, выражения собственных взглядов и убеждений. Там же сказано, что студенты обязаны не допускать нарушений общественного порядка — в том числе, «не использовать ненормативную лексику в общественных местах и информационно-коммуникационных сетях».
В Кодексе этики поведения студентов ПГУ от 26 сентября 2017 года сказано, что студенту «следует быть сдержанным, правильно воспринимать критику, уметь признавать ошибки, быть добросовестным, принципиальным и независимым». Этот кодекс корреспонденту «7х7» прислал один из кураторов групп, на сайте его обнаружить не удалось.
Кодекс запрещает студентам участвовать в несанкционированных собраниях, демонстрациях, митингах, пикетах, акциях и шествиях. Нельзя распространять в соцсетях «экстремистские материалы, агитацию, клевету, информацию, дискредитирующую университет, одобряющую асоциальные проявления или нарушающую стабильность общественного порядка».
Во внутренних документах вуза есть требования к внешнему виду студентов: «строгий подтянутый вид, аккуратность, умеренность в подборе цветовых решений и аксессуаров, стильность, корпоративность». Не рекомендуется носить одежду, обувь и аксессуары с травмирующей фурнитурой, символикой асоциальных неформальных молодежных объединений, пропагандирующих психоактивные вещества и противоправное поведение. За нарушение правил администрация университета по своему усмотрению может применять к студентам дисциплинарные взыскания — замечание, выговор или отчисление.
Что говорят кураторы групп
Для кураторов групп (это преподаватели) мониторинг соцсетей студентов — часть работы, которая учитывается в рейтинге. За рейтинг начисляется ежегодная премия. Обязанность мониторить соцсети студентов закреплена распоряжениями проректора ПГУ по воспитательной работе. Кураторы групп получают указания от заместителя декана по воспитательной работе.
— Сейчас студенты стали более закрытыми, они мало что постят в соцсетях. По сути, ничего, кроме фото и видео, — говорит один из кураторов. — В этом году по поводу мониторинга, кстати, от нас так не требовали, как год назад: просто «посмотрите, нет ли чего, отметьте в журнале». Может, потому что мы уже привыкли это проводить и знаем, что должно быть. После появления методичек руководство вуза стало просить чаще мониторить соцсети и проводить кураторские часы (беседы) на эту тему с группой. Мы обязаны проводить инструктажи по правилам поведения в соцсетях минимум дважды в год, в каждом семестре. [Проводить] мониторинг соцсетей каждого студента своей группы на наличие [в них] мата, призывов взорвать институт, вступить в ИГИЛ*, купить снюс [жевательный табак], оскорблений преподавателей и руководства вуза, суицидальных тем. Если нарушения есть (чаще всего, это мат), нужно написать студенту с требованием убрать пост или видео. Если не убрал, надо сделать отметку о нарушении в журнале куратора и сообщить в деканат. Студенты относятся к этому нормально. Большинство из них адекватные люди, которым ничего не стоит соблюдать правила.
Если куратор, например, увидит в соцсетях студента призыв идти на митинг Алексея Навального, реакция должна быть такой: поговорить со студентом, предупредить, что это опасно, сообщить заведующему кафедрой. Если студент не отреагирует на предупреждение, дело может дойти до отчисления.

«Раньше это были хиппи и стиляги». Комментарий эксперта

Доцент Высшей школы экономики, кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский:
— Логика авторов методички такая: есть страшные деструктивные движения, которые активны в социальных медиа и которые пагубно влияют, прежде всего, на подростков. В результате у тех формируется «деструктивное поведение». Авторы замешали туда какое-то количество людей, действительно склонных к насилию — околофутбольные фанаты, скулшутеры. Это реально вызовы, и какие-то вещи имеет смысл обсуждать, хотя влияние таких групп, на мой взгляд, преувеличено. В частности, как мне кажется, известные всем «синие киты», например, — из серии, которую социологи называют «моральной паникой»: неизвестная опасность всегда страшнее понятной. К сожалению, у авторов этой методички все вызовы (реальные, вымышленные и сомнительные) в одной куче. У них и правые радикалы, и левые анархисты-антифашисты — все опасны, раз они, по мнению авторов, каким-то образом выступают против государства.
В этой методичке объединено, что называется, «все, что было в хате» — то есть все, что авторы считают угрозой. При этом угрозу они понимают чрезвычайно широко.
Важно обратить внимание, что составители методички исходят из того, что эта угроза является результатом внешнего влияния и люди сами не могут стать анархистами или даже начать употреблять наркотики — это все результат их посещения определенных страниц в интернете.
Эта методичка — не просто так, и она не про студентов. Я бы сказал, это способ фиксации нормативности. Она очень напоминает комсомольские «указиловки» о том, как выглядят антисоветские элементы и к каким последствиям приводит прослушивание Queen или Sex pistols. Это ровно оно. Только тогда это были хиппи и стиляги, которые носили длинные волосы и джинсы. Помните, да — «Сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь»? Сейчас это — наушники, пирсинг и футболки с «асоциальными» надписями. Правильный студент сегодня, с точки зрения авторов методички, — это такой яппи с галстучком, в пиджачке, с гладкой речью. А весь из себя лохматый и в неправильной футболке — это уже потенциальный «деструктивный элемент».
Здесь появляется откровенно политическая дискриминация, когда речь идет об анархистах. Если один анархист взорвался [речь о случае в Архангельске], то теперь все остальные будут взрываться — такая у них логика.
Вся государственная машина либо работает на прямую фальсификацию, как с пензенским делом «Сети»*, либо появляется вот такая защитная логика в виде этой методички — «давайте спасать студентов от анархизма как деструктивного явления». Думаю, это связанные вещи, что именно в Пензе методичка появилась первой. Я бы сказал, это такой ФСБ-шный взгляд на то, как должна быть устроена безопасность. Я уверен, что в сборе материала, создании и апробировании методички участвовали сотрудники ФСБ или отдела «Э» [Центра по борьбе с экстремизмом]. Слишком уж «уши торчат».
Человек вправе ходить в той футболке, в какой ему нравится. Не вижу проблемы. А вот то, что методичка впрямую нарушает принцип политического многообразия и презумпции невиновности — это налицо. Между прочим, среди тех же националистов есть довольно мирные, никак не связанные с насилием. Но давайте теперь всех хором объявлять врагами и опасными. Мы знаем, к чему это приводит: с ними начинает работать центр «Э», ставить на учет, выдавливать из университета и рассказывать, чего не должно делать. Не исключаю, что такое поведение будет трактоваться как антисоциальное и как нарушающее этические нормы университета. Все мы помним, как из в СПбГУ студентов исключали за участие в митингах Навального — якобы за «нарушение этических норм вуза».
© Екатерина Малышева
*ИГИЛ — террористическая организация, запрещенная в РФ.
*«Сеть» — признанная террористической организация, запрещена в России. Фигуранты дела «Сети»* заявили, что в реальности такой организации не существовало.