Почему Рамиль Шамсутдинов, расстрелявший восемь человек, превращается в народного героя?

Случай, произошедший в военной части Забайкальского края, может иметь последствия намного дальше, чем суд, приговор и официальные заявления. В тот роковой день рядовой Рамиль Шамсутдинов вместо того, чтобы отдать автомат после караула, перезарядил его и начал расстреливать «дедов», издевавшихся над ним.

Показания, данные им в СИЗО, объясняют все. Добавить тут просто нечего.

В своих показаниях обвиняемый также отметил, что жаловаться ему было некому («кому мне сообщать, если сами офицеры меня и били?»), бежать некуда («все закрыто»). «Единственное, мне жаль, что я случайно зацепил двоих ребят, которые были совсем ни при чем», — сказал Шамсутдинов.

Пожизненное или свобода?

Вытаскивать Рамиля Шамсутдинова из тюрьмы будут сразу четыре адвоката. Причем двое из них в свое время защищали главу Чечни Рамзана Кадырова, а это придает делу дополнительный подтекст. Но даже несмотря на это, фактов, слухов, домыслов и заявлений по этому делу куда меньше, чем должно и могло бы быть.

В случае, если вину и вменяемость рядового докажут, ему светит пожизненный срок. Защитники не скрывают, что собираются изменить статью на «Убийство в состоянии аффекта». В таком случае Шамсутдинова могут ждать исправительные работы на пять лет или принудительное лечение на этот же срок. Разница огромна.

Как и всегда, после такого громкого дела начали высказываться психиатры и социологи. Уверяют, что отклонения можно диагностировать уже на ранней стадии, а все «загоны» видны на медкомиссиях. Перед глазами сразу всплывают кабинеты хирурга, окулиста и ЛОРа в военкоматах, где поток людей такой, что у призывников даже некогда спросить имени, а уж о каком-то глубоком осмотре и речи не идет.

32 года спустя

Этот случай поразительно похож на тот, что произошел в 1987 году с рядовым Артурасом Сакалаускисом. Молодой солдат из Прибалтики был одним из конвоиров в поезде, перевозившем заключенных по маршруту Ленинград — Новосибирск и обратно. Избиения, издевательства и прочее унизительное отношение он стерпел, но когда дело дошло до крайности, то пошел на отчаянный шаг. В тот день два «деда» решили «опустить» его в туалете, но не смогли довести начатое до конца, пообещав продолжить позже. Сакалаускис не стал ждать вечера — воспользовался тем, что прапорщик у оружейного ящика уснул, достал оттуда пистолет с тремя обоймами и поочередно расстрелял восемь человек, издевавшихся над ним.

Именно после его поимки открылись страшные подробности с дедовщиной в Советской армии, а репутация была навсегда подорвана. Солдату-убийце грозила смертная казнь, но общественность была на его стороне. Произошла патовая ситуация, так как и оправдание грозило непредсказуемыми последствиями. Вероятно, с этим и связаны странности, которые начались в его деле.

Первоначально Сакалаускиса признали вменяемым. Но на следующей экспертизе врачи выявили у него хроническое психическое заболевание с прогрессирующим течением. Следующие три года его переводили из одной больницы в другую, а в 1990 году тихо передали Литве, которая тогда уже провозгласила независимость, официально ещё не признанную в СССР. Дальше его следы теряются. Но большинство экспертов сходятся во мнении, что в тюрьму он так и не попал.

Низы принимают решение

Если в СССР еще возможно было умолчать, скрыть или подать любое ЧП с нужной точки зрения, то в 2019-м это практически нереально. Версии, мнения, догадки, показания льются со всех сторон, да и рупоров куда больше. Высказаться по делу Шамсутдинова решили более-менее все, и замять массовый расстрел, переведя стрелки в другую плоскость, уже не получится.

В этой связи даже примитивная и читаемая позиция министерства обороны про «нервный срыв» Шамсутдинова раздражает ещё сильнее. Понятно, что все генералы, полковники и прапорщики в курсе ситуации. «Дедовщина» — это неотъемлемая часть армии, которая поддерживает «порядок» и все эти истории про Уставы, патриотизм и прочие важные «скрепы», которые на деле никак не работают.

Причина народного признания в том, что у нас в стране очень много слабых. Тех, кто понимает, что в подобном случае их никто не защитит. Шамсутдинов стал неким ответом. Не зря петицию за его освобождение подписали уже больше 20 тысяч человек. Хотя, по сути, это было самое настоящее убийство. Конечно, солдатом в ту страшную секунду расстрела двигала только месть. Но большинство пошло чуть дальше и среагировало на это как на некое восстание. А защита себя от унижения и насилия в здоровом обществе не может восприниматься как преступление. Их там вообще не должно быть.

Но по факту рядовой Рамиль Шамсутдинов оказался лишь чуть храбрее, чем те, кто решил стерпеть. И своим поступком сделал для борьбы с дедовщиной в армии куда больше, чем прочие акции, пресс-конференции и глупые Указы людей в фуражках. Очевидно, что проблема дедовщины не может быть решена сверху. Это порушит всю систему. «Шамсутдиновы» подрывают ее снизу.