10 самых важных ответов Путина на пресс-конференции

17 декабря президент Владимир Путин провел ежегодную большую пресс-конференцию в Центре международной торговли в Москве.

О кадровых перестановках в правительстве

Я бережно отношусь к людям. Считаю, что чехарда не нужна, она мешает. Если что-то у кого-то не получается, за что я тоже несу ответственность, то это и моя вина. Мы с правительством вместе думаем, как совершенствовать структуру. Такие планы есть, но они не носят драматический характер, и они не носят характер персоналий.

О конфликте с Турцией

Мы считаем, что действия турецких властей — это не недружественный, а враждебный акт. Что нас возмутило: что делают в этих случаях — снимают трубку и звонят. Вместо этого, сразу побежали в Брюссель, стали прикрываться НАТО. Ползучая исламизация, от которой Ататюрк бы в гробу перевернулся, она говорит о том, что в Турции появляются боевики, а потом они, используя безвизовый режим, въезжают и растворяются. Если в турецком руководстве решили лизнуть американцев в одно место, не знаю, правильно ли они поступили, нужно ли это американцам. С действующим турецким руководством нам сложно или практически невозможно договориться.

О постоянной базе в Сирии

База это серьезная инфраструктура, туда деньги надо вкладывать. А зачем нам там держать все под контролем? У нас не было ракет средней дальности — мы их все уничтожили, потому что они у нас были только на земле. Американцы уничтожили то, что было на земле, но «тамагавки» на море и на авианосителях оставили. У нас не было, теперь есть. Если кого-то надо достать, мы и так достанем.

О конфликте на Донбассе

Мы никогда не говорили, что там нет людей, занятых в военной сфере и решающих определенные задачи. Но российских регулярных войск там нет. Почувствуйте разницу. Вы назвали двух-трех человек, которых предлагаете менять, а потом назвали длинный список тех, на кого. Я считаю, обмен должен быть равноценным. Если менять, то нужно менять «всех на всех». Мы не заинтересованы в обострении конфликта. Наоборот, мы заинтересованы в том, чтобы он был как можно скорее разрешен, но только не за счет человеческих жизней.

Об убийстве Немцова

Я с ним был знаком лично и у нас не всегда с ним были дурные отношения. Я-то с ним вообще никогда отношения не портил. Он избрал такой путь политической борьбы, личных атак и так далее. Но я к этому привык — не он один. Но это не значит, что человека надо убивать. Я никогда этого не приму. Это преступление должно быть расследовано, виновные наказаны, кто бы это ни был. Никто никого прикрывать не собирается, но нужно дождаться объективных данных следствия.

О кризисе

Я поддерживаю политику ЦБ по обеспечению макроэкономической стабильности. Нельзя понижать ставку административным путем. За рубежом ниже ставки, но у них и проблемы другие. У нас угроза инфляции, а у них угроза дефляции. Чтобы понизить ставку, нужно не цыкать на ЦБ, как в советское время, а помогать правительству и ЦБ снижать инфляционные риски.

О «Платоне»

Нужно смотреть в суть проблемы. Все сборы идут не кому-то в карман, а на 100% в дорожный фонд РФ. И оттуда все сборы до копейки поступают в регионы. Я сам из рабочей семьи, я понимаю, что мужики [дальнобойщики] вкалывают, но надо выходить из «серых схем». Надо им помочь. Надо отменить транспортный налог для большегрузов, которые вынуждены платить за пробег. Надеюсь, что правительство примет этот закон в начале 2016 года.

О бонусах топ-менеджменту госкомпаний

Первые лица [государственных компаний] – я им об этом не говорил, надеюсь, они меня услышат – могли бы часть своих доходов, которые они обязаны обеспечить, чтобы нижестоящим руководителям все было выплачено как положено, по мировым стандартам, часть этого дохода могли бы направить и на благотворительность. Они бы от этого не обеднели.

О будущем Ил-96

Только сейчас произошло важнейшее событие. Был создан двигатель ПД-14. Это первый продукт такого рода с конца 80-х годов, огромное достижение наших двигателестроителей. Это дает возможность развивать наше самолетостроение и дальше. Возможности самолета Ил-96 дают нам развивать целую линейку самолетов. Двигатель был самым слабым звеном, с авионикой мы справимся. Наши двигатели лучше. Самолеты будут лучше.

О семье

Я разное в СМИ читал. Мои дочери живут в России, они учились только в российских вузах. Это, конечно, не значит, что они не имеют контактов с коллегами. Они продолжают учиться и работают, свободно говорят на трех языках. Я ими горжусь. Мои дочери не занимаются бизнесом, они не занимаются политикой, они никуда не лезут. Говорить о том, где мои дочери работают, я никогда не делал и не буду, по многим причинам — в том числе, по вопросам безопасности. Они никогда не были звездными детьми. Они живут своей жизнью и делают это достойно.