Достоевский как Нострадамус
Отрывок из дневника великого русского писателя Ф.М. Достоевского, написанный им еще в 1877 году в точности описывает сегодняшние события, происходящие в Украине.
Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, и не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, — у них характер в этом смысле как у всех, — а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут.
Распространяться не буду, но знаю, что нам отнюдь не надо требовать с славян благодарности, к этому нам надо приготовиться вперед. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают. Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же, “имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени. Долго, о, долго еще они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого, святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи, из тех идей, которыми жив человек и без которых человечество, если эти идеи перестанут жить в нем, — коченеет, калечится и умирает в язвах и в бессилии. Нынешнюю, например, всенародную русскую войну, всего русского народа, с царем во главе, подъятую против извергов за освобождение несчастных народностей, — эту войну поняли ли наконец славяне теперь, как вы думаете?
Но о теперешнем моменте я говорить не стану, к тому же мы еще нужны славянам, мы их освобождаем, но потом, когда освободим и они кое-как устроятся, — признают они эту войну за великий подвиг, предпринятый для освобождения их, решите-ка это? Да ни за что на свете не признают! Напротив, выставят как политическую, а потом и научную истину, что не будь во все эти сто лет освободительницы-России, так они бы давным-давно сами сумели освободиться от турок, своею доблестью или помощью Европы, которая, опять-таки не будь на свете России, не только бы не имела ничего против их освобождения, но и сама освободила бы их. Это хитрое учение наверно существует у них уже и теперь, а впоследствии оно неминуемо разовьется у них в научную и политическую аксиому. Мало того, даже о турках станут говорить с большим уважением, чем об России.
Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее. О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Они поймут всё величие и всю святость дела России и великой идеи, знамя которой поставит она в человечестве. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и да-же политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия — страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации. У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний Иван Чифтлик согласился наконец принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества. Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать.
Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство. Будут даже и такие минуты, когда они будут в состоянии почти уже сознательно согласиться, что не будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то единство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что самая национальность их исчезла бы в европейском океане, как исчезают несколько отдельных капель воды в море. России надолго достанется тоска и забота мирить их, вразумлять их и даже, может быть, обнажать за них меч при случае. Разумеется, сейчас же представляется вопрос: в чем же тут выгода России, из-за чего Россия билась за них сто лет, жертвовала кровью своею, силами, деньгами? Неужто из-за того, чтоб пожать столько маленькой, смешной ненависти и неблагодарности?
О, конечно, Россия всё же всегда будет сознавать, что центр славянского единства — это она, что если живут славяне свободною национальною жизнию, то потому, что этого захотела и хочет она, что совершила и создала всё она. Но какую же выгоду доставит России это сознание, кроме трудов, досад и вечной заботы?
Фёдор Достоевский, писатель. Из статьи «Словцо о славянах», «Дневник писателя», ноябрь 1877 г.
Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, и не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, — у них характер в этом смысле как у всех, — а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут. Распространяться не буду, но знаю, что нам отнюдь не надо требовать с славян благодарности, к этому нам надо приготовиться вперед. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают. Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же, “имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени. Долго, о, долго еще они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого, святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи, из тех идей, которыми жив человек и без которых человечество, если эти идеи перестанут жить в нем, — коченеет, калечится и умирает в язвах и в бессилии. Нынешнюю, например, всенародную русскую войну, всего русского народа, с царем во главе, подъятую против извергов за освобождение несчастных народностей, — эту войну поняли ли наконец славяне теперь, как вы думаете?
Но о теперешнем моменте я говорить не стану, к тому же мы еще нужны славянам, мы их освобождаем, но потом, когда освободим и они кое-как устроятся, — признают они эту войну за великий подвиг, предпринятый для освобождения их, решите-ка это? Да ни за что на свете не признают! Напротив, выставят как политическую, а потом и научную истину, что не будь во все эти сто лет освободительницы-России, так они бы давным-давно сами сумели освободиться от турок, своею доблестью или помощью Европы, которая, опять-таки не будь на свете России, не только бы не имела ничего против их освобождения, но и сама освободила бы их. Это хитрое учение наверно существует у них уже и теперь, а впоследствии оно неминуемо разовьется у них в научную и политическую аксиому. Мало того, даже о турках станут говорить с большим уважением, чем об России.
Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее. О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Они поймут всё величие и всю святость дела России и великой идеи, знамя которой поставит она в человечестве. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и да-же политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия — страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации. У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний Иван Чифтлик согласился наконец принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества. Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать.
Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство. Будут даже и такие минуты, когда они будут в состоянии почти уже сознательно согласиться, что не будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то единство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что самая национальность их исчезла бы в европейском океане, как исчезают несколько отдельных капель воды в море. России надолго достанется тоска и забота мирить их, вразумлять их и даже, может быть, обнажать за них меч при случае. Разумеется, сейчас же представляется вопрос: в чем же тут выгода России, из-за чего Россия билась за них сто лет, жертвовала кровью своею, силами, деньгами? Неужто из-за того, чтоб пожать столько маленькой, смешной ненависти и неблагодарности?
О, конечно, Россия всё же всегда будет сознавать, что центр славянского единства — это она, что если живут славяне свободною национальною жизнию, то потому, что этого захотела и хочет она, что совершила и создала всё она. Но какую же выгоду доставит России это сознание, кроме трудов, досад и вечной заботы?
Фёдор Достоевский, писатель. Из статьи «Словцо о славянах», «Дневник писателя», ноябрь 1877 г.
-
Владимир
- 2
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
-2
Мы сами придумали себе роль центра славянского единства, и погрузились в заботы и борьбу за этот центр (вернее погрузили сверху те, кому нужна крымская территория), и теперь будем бороться за этот центр со всем миром. А остальные европейские страны просто живут, и народ у них абсолютно аполитичный.
- ↓
0
А вам ТОЖЕ нужна крымская территория? Не получите! Пока САМ Крым к вам не захочет. А он долго еще не захочет, такие дела у вас скоро начнутся… Вы с упоением рассматриваете соринку в чужом глазу, а в собственном…
- ↑
- ↓
+7
Я думал Володя расскажет нам о том, из дневника Достоевского, как евреи обманным путём захватят власть в России, но после освобождения, Русь станет маятником практически для всех государств, стремящихся как корабли сблизиться с ним. Но и про украинцев сказал в самую точку. Звоню другу по институту, в Кривой Рог, мол, что ты в Европу лезешь? В ответ слышу, что лучше же дружить с богатым, а не нищим. Я ему, мол богатые тебе не хотят помогать, а Россия помогает. Он находит новую ксиву? Русь это бардак, в ней живут одни засранцы. Я был на Урале, (потом вероятно вспомнив, что я живу на Южном Урале, добавляет после паузы), на Северном. Так там, ты бы посмотрел какие дома, один хлам. Одни засранцы. Я остановил его красноречие. Тебе не стыдно мне такое говорить? Да ты мой друг, я не про тебя.
Вот так, они рисуют фантазии, начитавшись наших сказок про Иванушку, у которого «По щучьему велению, по его хотению» фантазия обрастала мясом. Поэтому надо по Достоевскому, послать их на хутор бабочек ловить, но без наших соотечественников, в Одессе, Николаеве, Херсоне, Луганске, Харькове, Донбассе, именно те области, которые им пархатый жид подарил, Вова Ульянов.
- ↓
+1
Наши «развалюхи» намного теплее, крепче и надежнее, чем их новенький гипсокартон. У них 50-летние дома считаются руинами, а у нас 100-летний дом — само то! И вообще, америкашки думают, что в домах старше 30 лет заводятся привидения )))
- ↑
- ↓
+9
Проблема взаимоотношений не только среди славян, но и в Европе, существует не одну сотню лет! Мне представляется поведение славянских стран по отношению к России, как поведение моськи по отношению к слону: пока улюлюкают, ей не страшно, она тявкает на эту «гору»! А стоит только, кому-то напугать её, подожмёт хвост, завизжит и полезет прятаться под этого же слона! Кстати, США (и Англии) следует напомнить, что 2-ую мировую «вырастили» они, а заливали пожар — мы! Не играли бы с огнём!
- ↓
+5
Великий гений. Много чего можно почерпнуть, читая Достоевского.
- ↓
-2
Этот пост отражает, как в зеркале, нынешних лживых украинских злопыхателей и ненавистников России! Надеюсь они себя узнают, заглянув на страницу, не удивлюсь, если эти пыхатые — не по уму гордые, не оценят прозорливость великого писателя.
- ↓
+8
Многожды и не на одном или двух сайтах выложен этот отрывок, Михалков читал его в своей программе «Бесогон» на «России 24». Тем более горько сознавать всю правоту Федора Михайловича…
Злилась и я не раз на узколобость и недальновидность своих братьев по крови, так стремительно ринувшихся в бездну самоуничтожения…
Как в семье — младший брат пошел «во все тяжкие», сначала просто жил, ни о чем не думая, потом стал тащить из дома и продавать вещи. а когда уже и продавать стало нечего связался с откровенными бандитами. Что в таком случае делает старший брат? Правильно — берет ремень и вправляет мозги. И пусть младший повизгивает и отбивается. Не получается словами, истину доводят другими методами. Чтобы не сгорел и не разрушился общий дом…
А соседям двери в таких случаях не открывают. Это наше, семейное дело…
- ↓
-4
Какие-то опасные метафоры.«Ремень»,«младший брат»… Украина — родственник конечно, но живет самостоятельно.Сама разберется как ей быть.
- ↑
- ↓
+1
Да ни фига не самостоятельно! Самостоятельность — это не тогда, когда, типа, там выбираешь у кого клянчить…
- ↑
- ↓
+1
8 млн кацапов уничтожить с помощью атомного оружия.Это как бы превышение полномочий и показатель умственного здоровья.
- ↑
- ↓
+5
Ну да, ну да… Осмелюсь процитировать:«Василий Алибабаевич, этот нехороший человек, батарею мне на ногу уронил! П… а!» Даже интеллигентнейший заведующий детским садом вышел из себя… А тут собираются нас с лица земли стереть(Юля с косой), а мы будем антимонии разводить? Вы историю с Кубой хорошо помните? А Куба НЕ была исторически 300 лет частью США.
- ↑
- ↓
+11
Очень точно подмечено. Тварям неблагодарным — все не так! И не так и не тогда освободили, и содержали не по-королевски, и на шею себе посадили недостаточно удобно!
- ↓
+6
Нострадамус курит в сторонке.
- ↓
+5
Нострадамус просто предсказывал.Фёдор Михайлович всё разложил по полочкам, заглянул в самую суть актуальную до сих пор.
- ↑
- ↓
+4
Проблема не сегодняшнего дня! У нее глубокие корни!!!
- ↓
+2
это наше прошлое, настоящее и будущее
- ↓
